В 2019 году Матвей спросил Эллена про его стиль, и они вместе | bloom&smell

В 2019 году Матвей спросил Эллена про его стиль, и они вместе пришли к выводу, что не перидозировка гедиона (светлый цитрусово-чайный жасмин лишенный всей анималики), а следовые количества high impact синтетических веществ, пиразинов, — это signature Ellena.

Аромахимию оставим Матвею (тут подробнее), лишь упомянем что пиразины — это класс органических веществ с шестичленным гетероциклом и двумя атомами азота друг напротив друга.

Важно другое, пиразины пахнут всем горелым и жареным: выпечкой, кофе, хлебом, кофе, орехами, шоколадом, попкорном; а также овощами: зелёным горошком, сладким перцем, гальбанумом и картошкой.

На самом деле, даже самый воздушный гедион можно сделать плотным, жирным и маслянистым — Nishane Wulong Cha, например, его так и хочется развести хотя бы в 2 раза, чтобы из концентрированного extrait de parfum сделать то самое улуновое чайное облако.

При этом какие-то следовые количества пиразинов/high Impact веществ (0,01%) — важны и нужны.

Эллена, за исключением самых первых и некоторых последних работ, рисует так, что он в его работах есть воздух и даже свободное место для других запахов, можно сказать, в его духах есть то самое японское понятие пустого пространства-паузы 間, ма.

Есть в этом что-то очень восточное: огромное количество одних веществ является всего лишь структурообразующим каркасом, а 0,01% других — несут смысловую нагрузку, являются важными штрихами и почерком автора.

И знаете что? Метод может быть и восточный, а запахи-то всё равно западные, с акварельными пятнами внимания вокруг центрального элемента композиции.