порой, глаза по ту сторону зеркал становятся до жути чужими. мёртвыми и сырыми.
под алтарём–огонь замёрзший, ласково лепечет окончание моих расколотых попыток. натянутые эмоции словно струны пыльного инструмента.
за окнами мертвая тишина осени. что если не пустота отныне единственное наполнение, кроме дыма.
крик крик крик.
они кричат, разбивают кости рук, а слышно лишь тягостное стенания от багровых развилок.
я обнажён, вот, наблюдай, хотя казалось бы некуда.
время тянется безмерно долго, а руки продолжают заливать спирт и, я очень даже хорошо интерпретирую семантику, дабы моногамия одного ненастья выматывала беспрестанно. со временем, думаю о том, что так и останусь прикованным к холодным стенам.
