2022-10-05 21:34:46
Шестнадцать лет назад я перестал быть собственным корреспондентом НТВ в Нью-Йорке, осознав в какой-то момент, что собственностью, безусловно, являюсь, а вот корреспондентом уже, пожалуй, нет. Осознание это приходило постепенно, подобно тому, как, по-видимому, приходит осознание нетрадиционной ориентации: от испуга к отрицанию, от отрицания к неверию, от неверия к раздвоенности, от раздвоенности к разлому. На разломе приходится решать: продолжать ли жить по накатанному, заведомо зная, что ты не тот, за кого себя выдаешь, играть роль, обманывая других и себя, или совершить каминг-аут в попытке обрести чувство внутреннего равновесия, пускай и с риском потерять устоявшийся жизненный уклад.
Мой разлом заключался в том, что новости, которые я освещал в последние пару лет своего собкорства (говорю о 2004 – 2006 годах), всё больше расходились с новостями, освещавшимися ведущими американскими СМИ. Нет, откровенного вранья или передергивания фактов, конечно же, не было, требования к профессии сохранялись, редактура практически отсутствовала, но тематика репортажей явно начала мельчать. Важные для понимания Америки события всё чаще стали упоминаться вскользь или вовсе отсеивались как неинтересные российскому зрителю, а события незначительные, а иногда и вовсе маргинальные, выхваченные, как прожектором из тьмы, нашим внезапным к ним вниманием, вдруг обретали вес, объем, выпуклость и изначально отсутствовавший в них смысл. Включение таких событий в подборку новостей уже было своего рода высказыванием. А с добавлением ироничного комментария ведущих в подводке или отводке могло сойти и за некое обобщение.
Ирония, кстати, эта фирменная приправа НТВ, незаметно стала пропадать из репортажей о России, особенно когда дело касалось её достижений и успехов. Серьёзные люди сосредоточенно занимались серьёзным делом, поднимали страну с колен, и непосильная тяжесть этого их труда, беспросветность этих галер очевидно исключала не то что свойственный НТВ стёб, но даже невинное подтрунивание. На полном серьезе и голубом глазу я освещал, например, открытие первой американской заправки «Лукойла» (уже не помню, на каком нью-йоркском углу), куда в большой и, скорее всего, бронированной американской машине привезли еще более уменьшившегося на ее фоне Путина, который по невероятному, но счастливому для «Лукойла» совпадению как раз оказался в тот день в США с официальным визитом. Растерянно послонявшись несколько томительных секунд между бело-красных бензоколонок, пожав руку нескольким будущим работникам АЗС и как бы не заметив сбившихся небольшой кучкой исключительно российских журналистов, Путин поехал дальше, так, кстати, и не заправившись. Могу вас уверить, что тон моего репортажа об этом незабываемом событии (хотя ведь действительно не забыл!) сильно отличался от того, к которому прибегаю сейчас. Не назову его подобострастным, нет, но даже бесстрастие, даже простая констатация происходящего в той ситуации, по сути, уже оказывались не чем иным, как искажением действительности.
В отношении Америки всё обстояло иначе. Ирония не только не исчезла, но даже как-то набрала обороты, по ходу незаметно переродившись в издёвку. Возник спрос на сюжеты, далекие от происходящих событий, сюжеты, которые в позднем СССР проходили под рубрикой «Их нравы». В начале двухтысячных так, конечно, никто не формулировал. А просто ранним нью-йоркским утром раздавался звонок из Москвы и кто-нибудь из выпускающих редакторов преувеличенно бодрым голосом делился историей, почерпнутой в одной из русскоязычных новостных лент, которая просто идеально ложилась в ближайший новостной выпуск. История, как правило, никак не соотносилась с происходящими в стране событиям и чаще всего имела главным героем человека экстравагантного, с чудинкой, явно выбивавшегося из общепринятых представлений о «среднем американце». Жил этот человек обычно на значительном удалении от места расположения корпункта, что, впрочем, редко служило препятствием: с утверждением командировочного бюджета на такие сюжеты задержек не возникало.
269 views18:34