Герой поневоле. Но, повторяю, гетмана как историческую личност | World Chamber
Герой поневоле. Но, повторяю, гетмана как историческую личность сделало только последнее десятилетие его жизни. До 1647 года его судьба ничем не отличалась от биографий большинства казачьих старшин. Он ходил в походы по приказу польского короля, занимался хозяйством, иногда бунтовал, когда Варшава особенно прижимала, и даже не помышлял о независимости. Пик его карьеры был позади. Власть давно лишила его должности войскового писаря, и он довольствовался скромным званием чигиринского сотника, собираясь провести оставшиеся годы в скромном родовом обиталище, носившем название Суботов.
Все, что случилось потом, наши историки позаимствовали в основном из казачьей летописи Самойла Величко. Именно от его рассказа ведут начало главы в школьных учебниках и сценарии популярных фильмов. Но он не был современником гетмана и описывал события, предшествовавшие бунту, из вторых рук. Есть еще одно свидетельство, украинскими историками обычно не учитываемое. Это хроника бежавшего из восставшей Украины еврея Натана Ганновера, изданная в Венеции в 1653 году, то есть, всего через пять лет после начала восстания Хмельницкого.
Евреи в XVII веке представляли особую привилегированную группу в Речи Посполитой. Так как сами поляки не очень стремились утруждать себя хозяйственными делами, то именно из еврейской среды выходили арендаторы поместий, принадлежавших шляхте. Они были очень информированы и интенсивно обменивались новостями в своем кругу. Поэтому Ганноверу можно доверять. Он передает самую раннюю по времени версию преображения Богдана.
