> 'Может ли Бог создать камень, который сам не сможет поднять' | roguelike theory

> "Может ли Бог создать камень, который сам не сможет поднять" – это как "Может ли суверен дать обещание, которое сам не сможет нарушить". А именно, речь идет про то, что потом будет называться "золотым стандартом". Банкиры заставили Ричарда II "гарантировать" деньги, другими словами – не печатать их вволю, когда ему нужно ради военных дел, а только строго контролируя инфляцию; при следовании такому требованию, на деньгах будут богатеть лишь банкиры за счет других слоев общества. Эта анти-суверенная логика с нами и сейчас – почему суверен, который властвует над жизнью и смертью людей, может легко выкупить провалившийся банк, который раздает всем деньги, которых у него нет, и получает с этого ничто процент – но не может напечатать сколько нужно наличных, чтобы заплатить медсестрам, перерабатывающим в пандемических госпиталях?

Эту цитату из лекции Колина Драмма про Шекспира и экономику (по памяти приведенная и абсолютно неточная – смотрите его сами) я давно хочу тут вам выложить, обогатив каким-нибудь еще от себя умным комментарием. Скажем, о том, что меня на Руси про суверенитет думать учили вообще по-другому. У нас банкиры суверена ничего заставить не смогли.

Но наверное лучше что-нибудь о том, что "золотой стандарт" не только связывает цену денег и цену золота, будучи на уровне вещей и цен тем, что по-лаканьи звалось бы point de capiton. Поскольку цены, как и слова в языке, обретают свою связь с предметами лишь по сравнению со всеми остальными словами или ценами, и в этом смысле с абсолютной точки зрения абсолютно произвольны, невротики придумывают себе "точку сшивки", на которую можно хоть как-то опереться – вот, в данном случае это золото. (Мы давно видим, конечно, что без этой точки всё и так нормально работает).

Но в этом сюжете видно, что "золотой стандарт" еще и связывает суверена и его обещание, то есть (по-кантиански говоря) создает саму возможность легальной формы: суверен здесь дает то главное обещание, которое связывает все прочие обещания с поступками. И в этом смысле биткоин отказывается от "легальной формы" и возвращается к спинозовскому праву – в котором "иметь [физическую] возможность" и "иметь право" это одно и то же. (В биткоине более всего очаровывает его абсолютная брутальность).

А вообще Колин – один из самых интересных экономических мыслителей, с кем я сталкивался. И про Шекспира круто. Рекомендую.