Гендель ходил по Гамбургу и прямо пританцовывал. А как тут н | Marco Concert
Гендель ходил по Гамбургу и прямо пританцовывал. А как тут не пританцовывать, когда тебе восемнадцать лет, на улице лето, ты впервые попал в большой город, набрал кучу учеников и разбогател. Не по-настоящему, конечно, разбогател, а именно так, как можно разбогатеть в восемнадцать лет на уроках. Но Генделю было все равно. Он ходил и пританцовывал.
Все складывалось как нельзя лучше.
У Генделя, кроме музыкальных способностей, был большой талант дружить с правильными людьми. Не подлизываться, не выслуживаться, а именно дружить. Вот и сейчас, не успел он приехать, как тут же подружился с Маттезоном.
Иоганн Маттезон был большая звезда, и даже, если можно так сказать, коренная достопримечательность Гамбурга. В то время как сам Гендель был ещё тогда звезда небольшая, начинающая.
Маттезон играл на восьми инструментах, разговаривал на пяти языках, писал остроумные тексты и в восемнадцать лет поставил свою первую оперу. А Гендель был пока только молодой виртуоз и большой задира. Но дружить им это не мешало.
Они тут же поехали к Букстехуде. Тогда это был необходимый имиджевый ход. Не был у Букстехуде - считай, лох Степан.
Букстехуде встретил их ласково, накормил, выслушал, похвалил. Усадил за стол, открыл вино. И когда они совсем уже расслабились, вдруг спросил:
— А что, господа хорошие, не хотите ли занять мое место органиста в соборе святой Марии? Вижу, люди вы талантливые, деловые. А я старенький уже стал.
У Генделя прямо во рту пересохло. Место органиста в соборе святой Марии?! Место самого Букстехуде?!
— Конечно, — произнёс он, боясь поверить в своё счастье, — конечно, хотим! То есть...я хочу.
Он с опаской посмотрел на Маттезона. Маттезон сидел и ухмылялся. Букстехуде переплел пальцы.
— Только с одним условием. Вы должны будете жениться на моей дочери Анне Маргарите.
Георг моргнул.
— Извините, — пробормотал он, — я как-то не подумал... Я оперы хочу писать, честно говоря.
— А Вы, господин Маттезон, что скажете? — с надеждой взглянул на Иоганна старик.
— Спасибо за предложение, — учтиво ответил Маттезон, — но я вынужден отказаться.
— Что ты будешь делать,— погрустнел Букстехуде, — ну что ж, господа, всего вам хорошего.
Георг с Иоганном вышли.
— Ты правда хочешь оперы писать? — переспросил Маттезон.
— Ужасно хочу, — ответил Георг.
— Так пиши, — сказал Маттезон.
Гендель всю дорогу молчал и думал.
P.S. А дочка Букстехуде замуж потом вышла. Не за Генделя, и не за Баха, и не за Маттензона. И довольно поздно - в 35 лет. Но зато очень счастливо и по большой любви.
Автор — Мария Пустовит
