Мне эти интерактивные эксперименты по принудительному помещени | roguelike theory
Мне эти интерактивные эксперименты по принудительному помещению или заманиваю людей в неловкие моральные ситуации с последующим разоблачением кажутся интересными и важными в теории, но всё-таки мне не кажется, что это хорошие игры или произведения. Помимо того, что по той ссылке, у меня очень похожие мысли про Frostpunk и отчасти This War of Mine – известные игры одной польской студии, которые не настолько в лоб, но все-таки всеми силами тащат игрока в сторону бесконечных безжалостных дилемм.
Конечно, тут возникает вопрос, мол, насколько вообще интересный эксперимент осмысленно считать "неудачным произведением"? Всё-таки внимание и уважение к форме очень важно. Если, пытаясь в лоб изобразить "моральное", игру принципиально обедняют, сводя ее к некому однозначному фактическому приговору, то тем самым обедняется и тот опыт, что изображается (поскольку он оказывается не особо важен в своих деталях, и детали оказывается легко принести в жертву моральным выводам), и моральное как таковое (ведь его суть как раз в растерянности и непонимании настоящих границ вины; и в неком собственном излишке над повседневной бытовой экономикой, излишке, который невозможно однозначно оценить и в экономику вписать). Напротив, игра, которая воздерживается от очевидной моральной навязчивости, передает моральный опыт на откуп и ответственность самому игроку, что явно куда эффективнее. Принятие этого предположения освобождает автора игры для того, чтобы попытаться изобразить какое-то действительно увиденное в жизни содержание, не ограничивая себя оценками. Так что качество игры или другого произведения с формальной точки зрения мне кажется необходимостью для вдохновения морального опыта, а вовсе не какой-то конкурирующей дополнительной задачей.
Сталкиваясь с разными воспоминаниями о трагедиях, в них часто особенно трогают именно какие-то прорывающиеся детали "нормальности", которые, как курицы, бегающие какое-то время после отрубания головы, продолжают свое бытие в абсолютно неадекватных этому условиях. Ведь во время трагедии жизнь не ограничивается вдруг до каких-то там выборов из двух или одного варианта, а продолжается в странных, извращенных формах, и вот это стремление жизни продолжаться и сводит с ума. Поэтому интереснее фиксировать жизнь, а не навязывать выводы. И наоборот, когда свидетельство сводится к "плохо плохо плохо плохо плохо", оно вдруг тем самым перестает быть отличимо от невротичной дневниковой записи обычных скучных лет.
В тему – Вахштайн сегодня цитировал Арендт про профессиональных моралистов: "те, кто как раз был полностью компетентен в вопросах морали и ставил их на первое место... показали не только свою полную неспособность чему-либо научиться; хуже того, легко поддавшись искушению, они тем самым убедительно показали, насколько используемые ими традиционные понятия и мерила неадекватны и неприменимы к новым условиям".
