Жива

2022-05-31 17:27:24 24.02.2022.

art by: vishap. Відкрити / Коментувати

2022-05-29 16:33:10 «Казалось, в Харьков начала возвращаться жизнь, мы даже выходили гулять. Счастье длилось недолго. После одной такой прогулки случился прилёт ровно в то место, где 15 минут назад стояли мы с мамой. И тут я поняла, что ничего не закончилось, и я зря расслабилась. А в один из дней прилетело к нам во двор. 100 метров южнее – и меня бы не было».

В тот месяц без света у меня мелькали мысли закончить это всё, просто вскрыться в ванной, потому что выносить эти постоянные обстрелы было невозможно. Засыпая каждую ночь, я не знала, проснусь ли утром. Нервы были на пределе. В какой-то момент я смирилась с тем, что умру. Я потеряла надежду на то, что мы спасёмся, молилась, чтобы умереть быстро и не мучаться. Иногда мы даже не знали, когда именно у нас воздушная тревога, сирену не всегда было слышно. А ночью из окна было видно, как русские пускают по нам «Грады».

В один из вечеров я сидела на кухне, как вдруг за окном резко стало светло как днём, раздался дикий грохот. Попали в газопровод. Потом они попадут в него ещё раз, только уже ближе к моему дому. Горело так, что освещало весь район.

И тут мы подумали, что надо решать, куда уехать. Пока заряжали телефон, обзванивали запад страны, обзванивали все объявления об аренде жилья в центральной части, но ничего не нашли. Цены были либо заоблачные, либо не хотели сдавать Харьковским. Деваться было некуда.

Пришлось оставаться дальше. Страшнее русских только мародёры. Когда мы лежали в коридоре, несколько раз слышали, как они шляются по подъезду и прислушиваются – есть ли кто-то дома. Страшно было пикнуть. А потом опять начинался обстрел. Мы научились высчитывать, когда русские спали, когда ели и во сколько обычно начинается обстрел. Это помогало проскакивать в магазин или мыться – утром давали воду. Потом это помогло уехать.

В апреле дали свет, вернулись связь и интернет. Количество обстрелов уменьшилось. Казалось, в Харьков начала возвращаться жизнь, открылось несколько магазинов, в продуктовые были поставки, мы даже выходили гулять. Счастье длилось недолго.

После одной такой прогулки случился прилёт ровно в то место, где 15 минут назад стояли мы с мамой. И тут я поняла, что ничего не закончилось, и я зря расслабилась. Картина за окном не менялась.

Когда мы приняли решение попытаться уехать в Англию, подумали, что уже переждëм визу на Салтовке, так как обстрелов стало меньше. Но в конце апреля опять начался кошмар: в один из дней прилетело к нам во двор. 100 метров южнее – и меня бы не было. Обстреляли мой микрорайон. И мы решили уехать на Новые Дома, так как там было тише. Собрав с криком и боем бабушку, вызвали такси и в обеденный перерыв русских рванули с Салтовки.

На Новых Домах была абсолютно другая жизнь, казалось, тут никакой войны нет. Казалось, пока над головой в сторону Салтовки не пролетали русские ракеты или ночью не наблюдались обстрелы. Наутро всё также виднелись столбы дыма с Салтовки.

Когда я уезжала из страны, в Харькове было намного тише, пустили транспорт, открывались кафе. А потом бабушка звонила с криками о том, чтобы я не вздумала возвращаться, потому что опять начинался лютый ужас.

Из последствий: посттравматическое стрессовое расстройство, я дергаюсь от каждого громкого звука, у меня ежедневные панические атаки, а периодами – истерики. Мне сложно понять, что опасности больше нет. Почти каждую ночь мне снится война, снится, что я на Салтовке.

Многие мои друзья лишились домов, кто-то потерял близких людей, мы все потеряли прошлые жизни. А я всё ещё мечтаю, что открою глаза 24-го февраля, встряхну головой, удивлюсь этому трехмесячному сну и просто пойду на работу, кутаясь в зимнюю куртку. И никакой войны нет.

Харьков, дополнительные материалы, фото и видео в треде. Відкрити / Коментувати

2022-05-29 16:30:15 «Если бы прилетело в школу, мы бы там и умерли. Первые 2 дня мы жили в подвале, бегая между обстрелами домой, чтобы зарядить телефон и поесть. Спали мы на стульях по очереди. Было одновременно холодно и душно из-за количества людей: подвал рассчитан на 100 человек, а нас там было 300. Сверху постоянно стреляли».

«На 3-й день пришли какие-то люди с автоматами и оцепили школу, никого не выпускали и говорили, что они просто проверяют, в безопасности ли мы. Мы испугались и позвонили в 112 и 102. Там ответили, что никаких проверок они не проводят, поэтому вероятно, что это диверсанты».

Полномасштабная война глазами человека, который два месяца прожил на Салтовке в Харькове.

Салтовка – первый район на въезд в город с севера и востока Харькова. 24-го числа где-то в 4:10 я услышала какой-то грохот. Подумала, что это приехали мусор забирать, легла спать дальше. Через полчаса это повторилось, и тут я уже поняла, что это что-то другое. Телефон разрывался, мои уже не спали.

В новостях объявили о начале войны. В 15-ти минутах от моего дома, на выезде из города уничтожили склад боеприпасов. Первое, что я сделала – заклеила окна во всей квартире, скотч мы покупали заранее. Мои побежали за водой и провизией. Тем временем Харьков окружали русские, и было слышно, как идут бои на севере города. Меня трясло, я постоянно рыдала. Клеила окна и плакала. Потом позвонила мама и сказала собирать чемодан. Распакую я этот чемодан только через 3 месяца.

Обстрелы становились всё сильнее и громче, мы спустились в убежище в здании школы, что по факту оказалось необорудованным подвалом, где из вентиляции была только дырка в стене размером с кирпич. Если бы прилетело в школу, мы бы там и умерли. Первые 2 дня мы жили в этом подвале, бегая между обстрелами домой зарядить телефон и поесть. Спали мы на стульях по очереди. Было одновременно холодно и душно из-за количества людей: подвал рассчитан на 100 человек, а нас там было 300. Сверху постоянно стреляли.

На 3-й день пришли какие-то люди с автоматами и оцепили школу, никого не выпускали и говорили, что они просто проверяют, в безопасности ли мы. Мы испугались и позвонили в 112 и 102. Там ответили, что никаких проверок они не проводят, потому вероятно, что это диверсанты. Пришёл какой-то мужик и представился начальником Липецкого отделения полиции – их якобы направили сюда. Акцент русский, в гражданском, Липцы оккупированы с первого дня войны. Тут мы поняли, что пахнет жареным. Потому как только они уехали, мы убежали.

Дальше мы жили в коридоре, оборудовали там спальное место и почти оттуда не выходили. Русские обстреливали гражданские дома со второго дня. Потому про «правило двух стен» мы знали, но суть в том, что мы живем на 5/5 этаже. Толку от двух стен не было, но деваться некуда. Обстрелы были постоянные и интенсивные, но реально страшно стало, когда мы услышали самолёт и то, как взрываются снаряды, которые он сбрасывает. Русская рулетка – попадёт или не попадёт. Я атеистка, но я молилась в моменты, когда слышала двигатель самолета.

На 4-й день пропал свет, вода, связь и интернет. Русские попали в вышки связи, ТЭС и в водонасосную стацию. Починить не могли месяц из-за постоянных обстрелов. Месяц мы прожили в темноте без понимания ситуации. Заряжаться бегали под свист ракет в школу в соседнем районе. Тогда только связь и появлялась. Быстро смотрели новости и бежали назад. Это было самое тяжёлое время. Я научилась различать прилёты и отлëты, что конкретно летит и как далеко.

Бывали дни настолько сильных обстрелов, что я думала – это конец. Психика сдавала страшно: я либо плакала, либо спала целые сутки, почти ничего не ела и постоянно курила. На районе осталось только двое моих друзей, что прибегали ко мне на перекур. Было страшно даже высунуть нос.

Про эвакуацию не думали, пропихнуться в эти поезда было нереально. Ещё более нереально было уехать с Салтовки – таксисты хотели 300-500 долларов за то, чтобы довезти до вокзала. И это ещё не факт, что сможешь уехать.
Поэтому мы остались. Відкрити / Коментувати

2022-05-25 19:53:27 lis_ulyss Відкрити / Коментувати