roguelike theory

2022-05-21 16:48:20 «Тратить чужое время» всегда было очень привлекательной для меня тактикой; скажем, тут в метро раньше часто попадались стикеры, призывающие тратить время контролёров, медленно доставать проездной, не торопиться исполнить свой пассажирский долг, и дать таким образом время улизнуть другим. Или я помню смешное твиттер-движение #WasteHisTime2016, с советами типа «протуси с ним весь день, а потом затвить "сегодня было капец скучно"». Это очень уравнивающая тактика — если вы тратите чьё-то время, то не просто уничтожаете его «собственность», но тратите это время вместе и потому в определенном смысле создаёте солидарность. Есть даже такой сюжет — условная активистка тратит время условного босса по локально-политическим соображениям, он бесится, но как-то привыкает и в итоге они женятся.

Всю жизнь пытаюсь отделаться от этого врожденного убеждения, что всякие богатые и сильные мира сего могут тратить моё время, а я их — не могу, что они могут мне заплатить с опозданием, но дедлайн я должен соблюдать, что это я должен к ним ехать на встречу или ждать, пока они договорят более важные разговоры. В каком-то сериале слышал аргумент, мол, «поторопись, мой час стоит дороже твоего» и всё думал, может, сволочь, ты тогда заплатишь эту разницу, чтобы для тебя постарались? Короче, да, тратьте время ментов и чиновников, потому что наше они готовы слить в любой момент. Відкрити / Коментувати

2022-05-15 16:56:27 Перечитывая "Тлён, Укбар, Orbis tertius", борхесовскую историю о том, как гармоничный придуманный мир стал заменять реальный, наткнулся на противопоставление – "Контакты с Тленом и привычка к нему разложили наш мир. Очарованное стройностью, человечество все больше забывает, что это стройность замысла шахматистов, а не ангелов." Поиски шахматного порядка плодят цепи воображаемых причин и замыслов, заменяющие собой мир, но ангельский порядок все же не будет так легко потерян, и выдающие его бессмысленные совпадения продолжат вершить наши непонятные судьбы.

Это напомнило мне про беньяминовское противопоставление божественного и мифического насилия (тем более, его Gewalt может понять и как "упорядочивающую силу") – вооруженное мифом мифическое, законное насилие постоянно находит для себя причины и оправдания, а потому никогда не может закончиться, и воссоздает себя заново и заново в виде правосудия или мести. Божественное же насилие бессмысленно и моментально, у него нет причин задерживаться, продолжаться или вызывать реакцию, и нет смысла его понимать или мстить, как нет смысла кричать на грозу или бить хлыстом море. Отказ искать причины для своего или чужого насилия это отказ давать им повод существовать, отказ превращать неудачу в закон и незадачу в проблему. Відкрити / Коментувати

2022-05-10 16:57:49 "Шиздукция" – это слово из известного интервью Рея Брассье о нойз-музыке, больше я его нигде никогда не видел и наверняка неправильно понял. Но для меня оно выразило эту довольно драматичную, но привычную сейчас ситуацию – когда следствия явно и полностью определены причинами, но при этом сама эта связь не поддается пониманию. Алгоритмы хеширования и генераторы случайных чисел; звуки, которые получаются, если теребить ручки модулярных синтезаторов; вообще наши маленькие действия и их глобальные последствия связаны шиздуктивно. Машинное обучение, когда оно научается делать точные, но непонятные нам выводы – материальное воплощение шиздукции. Я писал вчера об активном сопротивлении совпадениям – шиздукция зачастую создается искусственно, за счет прямого уничтожения всего понятного и совпадающего: скажем, если взять текст, выкинуть из него все слишком ясные намеки, предупредить или извратить все очевидные ассоциации – вот Джойсовское шиздуктивное сопротивление интерпретациям. Политически, активное создание шиздукции – важная часть современной идеологии: если реагировать на любые действия максимально непредсказуемо, можно загнать кого угодно в очень узкие рамки, создать для него единственную цель: "не обострять". Никсон называл это Madman theory:

> Я называю это «теория безумца», Боб. Я хочу, чтобы северные вьетнамцы поверили, что ситуация такова, что я могу сделать что угодно, чтобы остановить войну. Мы просто скажем им: «ради Бога, вы знаете, что Никсон помешался на противостоянии коммунизму. Мы не можем сдерживать его. Когда он злится, он держит руку на ядерной кнопке» – и сам Хо Ши Мин будет в Париже через два дня, умоляя о мире.

В 18-19 веке вопрос стоял о том, хватит ли знаний, чтобы описывать мир – или же всегда будут внешние факторы, вносящие абсолютную невозможность понимания – а в 20 веке обнаружилось, что даже при наличии всех нужных знаний развитие системы предсказать бывает очень сложно. У этой проблемы были разные названия – например, под словом "хаос" понимали большие эффекты малых изменений; под "принципом неопределенности" – фундаментальные ограничения измерений и т.д. Мне нравится "шиздукция" тем, что переводит эту проблему из "фундаментального свойства реальности" в режим познания – как атеистический ответ модерновым мечтам о предсказуемости мира и возможности консеквенциалистской этики. Відкрити / Коментувати

2022-05-09 18:53:35 Время, сообщает мне мем, который я не буду перепроверять или критиковать, «изобретено для синхронизации европейских поездов». Сейчас оно используется для полуночной синхронизации игроков в Wordle и получения предсказаний от Co-Star. Я читал как-то об индусах, что не знали слова «скука», пока им веку к 19-му не завезли часы: если не знаешь, сколько времени, то ничего и не ждешь — просто переходишь к какого-то следующему занятию. Я думаю об этом, когда по часам лишь три часа до встречи, и нет смысла и начинать мыть посуду, или когда терпеливо жду полуночи, чтобы заново обдумать свои бессмысленные проблемы, потому что ровно в полночь ко-стар изменит свою рекомендацию с «откройся друзьям, они тебя поймут» на «возьми лучше билет на самолет и проваливай».

Wordle даже лучше работает как ритуал. Одна из главных задач ритуала — получить от богов символ одобрения твоих действий. Способность внимательно относиться к ритуалу, умение на чём-то сосредоточиться это хороший показатель настроения и предсказатель удачи; если я не могу сосредоточиться на отгадывании гласных, то и работать у меня не получится. Более того, слова, что мне подсовывает мозг, связаны с моими заботами (я стараюсь начинать с AEONS, иногда ловлю себя вводящим MISER); количества попыток выдают степень натужной извращенности (чем более «нормальные» слова я вписываю, тем быстрее я угадываю, но кому нужны нормальные слова?) и окольность путей, которыми я прихожу к цели, которую разделяю со всеми остальными. Wordle телеологически связывает меня со всем миром, но дает мне свободу в выборе собственного способа найти эту связь, показывает то настроение, с которым я решаю вымышленные полуночные общечеловеческие проблемы.

Сегодня Wordle загадал всем FETUS, но потом газета нью йорк таймс, которая купила этот общемировой гороскоп, объявила, что извиняется за это совпадение и меняет всем слово. Дело в том, что на днях в штатах верховный суд разрешил запрещать аборты; конечно, совпадение абсолютно случайно, но реакция на него — вовсе нет. В итоге получается негативная работа гиперверия: совпадения случайны, но работа, приложенная к тому, чтобы их скрыть совершенно реальна. Вместо усилий фокусников для создания иллюзии магии — усилия идут на то, чтобы создать иллюзии, что совпадений не бывает. Магия, может, и не причинит вреда власти сама, но нервная реакция власти на магию всегда выдает ее уязвимость. Эффект, конечно, обратный: если случайное слово могло быть «всего лишь совпадением», то попытки это совпадение замять под ковёр выдают их тревогу, обнажают магические поломки мировой анти-магической машины. Відкрити / Коментувати

2022-04-29 15:51:51 В этом смысле благотворительность принадлежит к тому же режиму, что и, например, соцсети, тоже задуманные для мгновенной и непосредственной реакции – “я не стал думать, я сразу зашерил”. Вообще некая “непосредственная” связь между информацией и решениями, без глобального концепта посередине, это привычная схема современного мира; в технологии ей соответствует машинное обучение. И если признать, что благотворительность – это соответствующий этому миру экономический режим, его базис, то трудно не начать видеть её во всём – в том числе во всех этих патреонах, гранта, процентах с перепродаж NFT, вообще современном подходе к культуре (где тебе либо платят фанаты в виде частной благотворительности, либо государство, для которого эти деньги, в идеале – дотации маргинализированным группам). Культура отмены, та культура, в которой быть жертвой – максимально выгодная позиция, это признак общества, фундаментально построенного на благотворительности. Отказываясь от какого-то глобального образа или теории, которые мы могли бы противопоставить благотворительным импульсам, мы превращаем этот мир в огромный хоспис, и не можем придумать другой жизни, чем такой, что спонсировали бы так или иначе богатые мира сего. И вот сейчас становится видно, что в этот хоспис берут не всех; и медиа-борьба за койку в нём, принципам которой мы выучились в реалити-шоу и отменяя людей в инстаграме, добирается до каждого из нас. Відкрити / Коментувати

2022-04-29 15:51:50 Благотворительность всегда была сложной для меня темой, я пытался найти подход к ее критике, который был бы не попыткой ее тотального отрицания, а чем-то, что может критически понимать ее как она есть. Потому что всегда было ясно, а уж тем более – в последнее время, что от благотворительности мы никуда уже не убежим и она будет продолжать смазывать пыточное колесо истории. В этом смысле привычная критика благотворительности (экзистенциалистская, биополитическая или левацкая), которая пытается ее критиковать целиком и при этом не понимает, как перестать ею заниматься, не дает никакой возможности действительно о ней рассуждать в те моменты, когда ты обнаруживаешь себя ею занимающимся с одной из ее многих сторон. Мы оказываемся заперты в рассуждениях в духе “нууу с моей теоретической точки зрения это ерунда, но на практике я не могу не помочь больной собачке” (или даже “нууу … но на практике мне нужно жрать так что вот мой номер карты”), этом знакомом выражении слабости собственной мысли даже над нашими собственными действиями.

В попытках найти другой подход я думаю о том, что такое рынок вообще. Благотворительность не соответствует привычному пониманию рынка, это не продукт, к которому применяются понятия вроде полезности и ценообразование на их основе (как бы не старались это всё притянуть рационалисты): никто не думает “если жизнь ребеночка 500 рублей, то спасу, а за 700 не буду” – дают не сколько кажется адекватным, а сколько “могут” (что делает благотворительность странным образом сродни по ценообразованию к жилью, которое во многих ситуациях будет стоить ровно настолько много, насколько жители города могут в принципе платить). Но если задать себе снова вопрос о смысле рынка, то одна из важных точек зрения заключается в том, что рынок – это режим принятия решений и производства знания, это инструмент для “использования знания в обществе”; механизм, позволяющий интегрировать локальные знания в глобальные. Поэтому можно задать такой вопрос: что это за форма знания и принятия решений, что свойственна благотворительности? Если рынок позволяет найти цену сахару или никелю, или узнать и спрогнозировать цены и риски каких-то событий – то какое знание производит рынок благотворительности?

И тут сразу становится ясно, что благотворительность это действительно режим принятия решений на основе информации, причем особого рода: максимально непосредственных, без какой-либо попытки понять глобальную ситуацию. “Когда я вижу такие кадры, моя рука сразу тянется к донату” – это прямой отказ от попытки теоретически осмыслить тотальность ситуации, и в таком отказе, в том числе, и важный источник удовольствия от благотворительности (“я не стал ни о чём думать! я просто дал! я просто пошёл и помог! это так офигенно!”). В тот момент, когда я доначу, между мной и больным ребёночком нет никакого общего Мира, со всей его сложностью причинно-следственных связей, с вопросами о том, как источник моих денег связан с его ситуацией, с миллионом других больных детишек – есть только я и он и поток моих денег между нами, денег, что наконец делают нас такими счастливыми. Відкрити / Коментувати

2022-04-25 16:00:15 Есть во всех некий неизбежный заряд ненависти к людям, связанный уже как минимум с тем, что с ними приходится сосуществовать, а они так себе. Если притворяться, что его нет, однажды может случиться, что его кто-то направит за нас: отрицая в себе ненависть к людям, мы готовимся срывать ее на тех, кого не считаем людьми, или кто первый начал, или кто "угрожает" и т.д... Как человек, что любит иногда поорать, я знаю то невероятное облегчение, что даёт даже словесное вываливание на кого-то накопленных потоков говна. Именно об этом облегчении я думаю, глядя на абсурдные зверства солдатни. Они выражают не только их тупость и злокозненность их генералов, но и годы обид, насилия и безнадежности, отсутствия будущего и надежды. Никто из делающих те вещи, о которых я стараюсь не читать в новостях, не может представить себе достойную старость и нежные рассказы внукам о важных моментах своей молодости. Они сами создают себе воспоминания и удовольствия, которые никогда не смогут разделить ни с кем, которые им придётся всю жизнь отрицать.

Находить другие формы для ненависти означает признавать реальность нашего социального существования; признавать то, что после проявления ненависти с людьми всё равно придется продолжать жить. Поэтому образ будущего необходим для возможности перенаправлять свою ненависть; при отсутствии будущего человек становится зверем. Но ответственность всё же за нами — не ждать, когда нашей ненависти дадут повод, форму и цель, а активно их находить.

Сарказм, критика, соревновательные или жестокие игры, дизлайки, неприятная правда в лицо, авангардное или извращенное искусство, отрицающие реальность утопии — принадлежат к божественным формам насилия, не разрушающим мир, а, напротив, способным создавать связи. Леонард Коэн любил цитировать какое-то про-еврейское стихотворение: "хрен с ними с вашими взрывами самолетов и убийствами детей – вот наши террористы, Иисус, Фрейд, Маркс, Эйнштейн, вот от них мир до сих пор трещит" (я тоже не очень понял почему Маркс "их"). Мы виноваты не в том, что ненавидим, а в том, что делаем это тайком и в самых жалких формах.

Капитал это тоже материализованная ненависть к людям, но в особой форме, что позволяет продолжать их подчинять и отграничиваться от них, те самые "fuck you money", накопленные притворным уважением; это "идите нахуй", выраженное в формах забора, договора, персонального автомобиля. (Золотая цепь на репере это максимально явный символ его попытки и готовности перевести уличное насилие в другие формы). Все эти вещи, при всех их проблемах, мне кажутся куда достойнее пассивно-агрессивного "вегетарианского" существования, отрицающего зло в себе и предполагающего возможность его не творить вообще.

Человек, отрицающий в принципе, что он ненавидит других, это бомба, которая ждёт, когда ей разрешат где-то взорваться. Он обрушит свою ненависть со всей ее мощью, когда кто-то его слегка обидит, или если кого-то можно будет объявить не человеком. Отказ выражать свою ненависть оборачивается ее накоплением; с тем же успехом можно отказываться спускать унитаз. Не надо стесняться и ждать, когда наши господа дадут повод безнаказанно мстить нашим братьям, в тех формах, что удобнее всего для них. Я вас и так давно ненавижу, вы меня тоже ненавидите, и вся эта ненависть, что мы выражаем, куда больше даёт нашей общей жизни, чем любая идиотская, ложная любовь. Відкрити / Коментувати

2022-04-21 15:55:25 Рассуждали о слове “талантливый” с подругой. Потому что странное слово, его как-то используют в какие-то особые моменты; то есть вроде как мы все знаем, что оно значит, но на деле его используют не совсем так. Типа никто не скажет про Матисса “талантливый”. Или про Пригова: ой какой “талантливый”. Потому что вроде может оно и так, но что-то как-то странно, да? А вот сейчас этих особых моментов много, каких-то людей сейчас мы часто называем талантливыми, даже в каких-то ситуациях практически вынуждены это слово применить, и мне просто интересно, что это значит.

Лакан как-то вот так рассуждал о сходстве святых и богатых. “Святой – это богач. Он делает все, чтобы казаться бедным, это – во всяком случае, во многих краях – чистая правда, но именно поэтому он как раз и богат, даже скареден, поскольку богатство его такого рода, что избавиться от него непросто… Святой целиком живет в области обладания. От иных мелочей он, может быть, и отказывается, но лишь для того, чтобы обладать всем. И почитав жития святых повнимательнее, вы убедитесь, что святой не способен любить Бога иначе, нежели в качестве имени своего наслаждения. А наслаждение его, в конечном итоге, всегда принимает формы поистине чудовищные.”

“Талантливый”, возможно, это как раз человек с непотраченным талантом. Он его не обменял еще без сдачи на какие-то странные стихи, на умение красиво зеленый. Кто-то из талантливых будет уничтожен ещё стоя в очереди в этот магазин, где меняют талант на работу. А кто-то давно решил сохранить свой талант навечно, держать в своих тонких нежных руках, как такую чистую, прекрасную возможность, что ищет свое применение в самой замечательной и важной форме, в самой грандиозной и чудовищной жертве. Вместе с ними менты забирают у нас не стихи и не красивый зеленый, а символы возможности этой мирской святости и социальной жертвенности, что мы все хотя бы на капельку бережем для себя. Відкрити / Коментувати

2022-04-20 20:30:40 Еще один первоапрельский пост написал Виталик Бутерин (изобретатель эфириума) – “В защиту максимализма по поводу биткоина”. Он вот о чём: биткоин, возможно, не самая крутая монета технически и не самая лучшая технология и т.д., но он первый, он большой, в него верят самые мощные и безумные люди, а поэтому он всё же остается главной и лучшей крипто-инвестицией. Весь интернет обсуждал, пошутил Виталик или нет, но я не знаю, чем шутка отличается от правды, так что давайте лучше поговорим о вере. Точнее, в этих всех рассуждениях речь уже идёт о вере, и хороший ход – перевести это всё в околотеологические термины, потому что это позволит немного всё остранить, отвлечься от деталей, и постараться понять логику, которую нам тут показывают.

Рассуждение Бутерина напоминает аргументы Мальбранша о том, почему католическая церковь – главная, всеобщая и единственная церковь. “Соберем представителей веры из каждого города – и предложим им голосовать по поводу того, что единственная истинная церковь – католическая. Они все проголосуют да, а если они не проголосуют да, то какие же они представители веры?” (не цитата, а мое извращение текста). Это нам всем знакомый аргумент, он одновременно безумный и очевидно работающий во многих случаях. Он стал привычно политическим во время французской революции, и мы его слышали, например, недавно от (кажется) Симоньян, для которой те, кто против действий Путина, просто-напросто “не русские”. В случае крипты это тоже очень знакомо: “Соберем всех мудрых и богатых инвесторов и спросим, веруют ли они в абсолютную ценность NFT. Они все скажут да; а если нет, то какие же они мудрые инвесторы?”. Подставьте что-то, во что вы верите. "Соберем всех философов/математиков/художников/лентяев и спросим их о ценности философии/математики/искусства/лени..."

Я всё думал тут о различии между еретиком и условным “агностиком”. Агностик не станет осквернять святыни почем зря, скажем, не будет пить самогон из причастной чаши – у него есть и обычные стаканы, и портить потир он зря не станет, потому что “зачем зря ссориться” и “религия его не интересует”. В итоге агностики оставляют эти сакральные объекты нетронутыми, что вполне вписывается в логику их сакральности: хотя бы до определенной степени агностики подчиняются ритуальным ограничениям церкви. Оказывается, что они, хотя и не причащаются, оставляют эту возможность для других, и таким образом даже для себя в будущем, потому что мало ли что. Агностик не просто отрицает веру – он оставляет веру возможностью. А вот еретику может быть важно именно осквернить и переприспособить сакральное, сделать так, чтобы какие-то ритуалы были вообще невозможными. Но для него вера – что-то абсолютно актуальное, и поэтому, уничтожая одни сакральные объекты, он находит, создает, предлагает другие. Тогда те люди, которых вдруг может потянуть во что-то верить, проводить какие-то ритуалы, поклоняться каким-то объектам, могут делать это какими-то новыми способами, которые еретику кажутся более адекватными. Вот это я и думаю по поводу много чего. Відкрити / Коментувати

2022-04-19 16:55:45 Элизиер Юдковский, жрец рационализма (вы слышали о и не стали читать его фанфик про "Гарри Поттера и методы рационального мышления"), который все последние годы боролся с ужасным ИИ из будущего, который нас всех сожрёт, наконец написал, что эту свою борьбу он явно проиграл и теперь его задача – найти способ для человечества "умереть достойно" (пост "первоапрельский", но абсолютно искренний). Чтобы измерить достоинство каждой человеческой смерти, он вводит "единицы достоинства" – бонусные очки за безнадежные попытки спасти мир, награда за заведомо неэффективные и безнадежные действия, призванные таким образом экономически объяснить и поощрить всевозможный героизм, от которого он отказываться пока не готов.

Я выслушал свой внутренний поток банальных возражений... У меня просто не очень хорошо с бухгалтериями добродетелей, и вообще с этикой связанной с расчетами, потому что я не очень понимаю, чем одно число от другого отличается (только не надо мне объяснять, что разница это еще какое-то третье число). Но вообще есть что-то красивое в том, как люди сталкиваются со своей неудачей, со своей гибелью, или – с неудачей пропаганды собственных параноидальных фантазий о гибели, которая особенно ужасна, потому что тройная: и вроде как гибель, но как-то не получается погибнуть, и не получается никого в этой гибели убедить... Так что я решил не хейт-ридить, а отдался какому-то возвышенному настроению, и думал, что мне есть чему там поучиться, например такого рода размышлениям: "Сам я возьму отпуск, и вообще расслаблюсь немножко, потому что я уже заработал немало очков достоинства": вот, героизм здорового человека, не всякий этический дискурс такое может. (Может, в этом и секрет, и дискурсы эффективности это на самом деле дискурсы отказа от неэффективных вещей, а отказ от последних это уж действительно отпуск, который всегда с тобой).

Невозможно не подумать о том, что ведь в итоге как обычно окажется, что ИИ нас всех сожрёт, и меня будут снова спрашивать, где я был 8 лет. Хотя я не могу понять, что для меня на самом деле поменялось? Не считая вещей, про которые я зачем-то спорил, в общем-то по поводу всех конспирационных теорий у меня одинаковая установка: 1. они на 90% абсолютно верны, причем именно в том, что касается максимума людей 2. знание фактов и вопрос об истине не имеет никакого практического эффекта, и любые практические действия на основе этих теорий не имеют смысла. Вот и про ИИ, когда он нас всех жрать будет, и с меня спросят за 8 лет, я так и скажу, что все 8 лет повторял, что он нас давно уже всех жрёт, и водителей убера и теоретиков телеграма. И в концов чего уж я точно не понимаю, это чем именно работа за очки достоинства так уж отличается от порабощения искусственным интеллектом. Відкрити / Коментувати